Как творческие индустрии помогут миру восстановиться после пандемии

Что происходит

• Согласно форсайт-исследованию «Будущее управленческих профессий», доля российских компаний, у которых пандемия коронавируса позитивно повлияла на спрос на их продукцию и услуги, выросла с 24% в 2020 году до 50% в 2021-м. Доклад подготовили эксперты «Ассоциации менеджеров России» и ИСИЭЗ НИУ ВШЭ.
• Так, крайне положительно фактор пандемии оценили 11% из 260 опрошенных компаний, еще 39% — просто позитивно. Лишь 24% топ-менеджеров рассказали о плохом и очень плохом влиянии пандемии на бизнес.
• Среди отраслей, лидирующих по росту спроса, — информационные технологии, финансовый сектор, строительство, металлургия, горнодобывающая промышленность, сельское хозяйство и онлайн платформы.
• Негативно пандемия COVID-19 отразилась на компаниях из медиабизнеса, торговли и страхования.
• Исследование также включает в себя анализ глобальных трендов, которые топ-менеджеры воспринимают как «окно возможностей». Среди них, — ускорение тотальной цифровизации и переход на умные системы (83%), развитие электронной торговли и маркетплейсов (81%), а также развитие технологий ИИ и их масштабное применение в аналитической и управленческой практике (81%).
• Среди трендов-угроз российские топ-менеджеры отмечают усиление внешнеполитических факторов (60%), сокращение темпов инновационного развития (56%), а также усиление и расширение роли государства, включая влияние на бизнес (53%).
• Стоит отметить, что подавляющее большинство топ-менеджеров (70%) считают, что их роль в ближайшие пять лет усилится, однако 58% респондентов ожидают, что часть функциональных обязанностей, в первую очередь, рутинных и аналитических, возьмут на себя сервисы на основе искусственного интеллекта.

Футурология

Лишь 1% топ-менеджеров готовы заменить себя искусственным интеллектом

Децентрализация ИТ-инфраструктуры и развитие облачных технологий

В начале марта 2021 года Сатья Наделла рассказал о тенденциях в развитии облачных технологий.

Каждой компании, независимо от ее размера, потребуются более повсеместные и децентрализованные вычисления. Надела считает, что мы достигли пика в централизации, и скоро начнутся большие изменения в вычислительной архитектуре. Нас ждет непрерывный экспоненциальный рост компьютерных мощностей: станет все сложнее предсказывать, куда движутся технологии. При этом они будут стремиться к суверенитету и децентрализованному контролю.

Наделла говорит, что «бизнес-логика перейдет от кода, который написан, к коду, который извлекается из данных». Появится машинное обучение нового поколения, которое научится создавать персонализированные сервисы с сохранением конфиденциальности данных. Искусственный интеллект в целом должен быть основан на здравых этических принципах, которые будут защищать личные сведения и бизнес-активы. Наделла представляет себе мир, в котором технологии будущего заботятся об окружающих и следят за безопасностью наших данных.

Пять ключевых направлений в облачной среде от Сатьи Наделлы

Влияние пандемии на бизнес в России и его постепенный распад — как это было?

Бизнесмены не сразу осознали серьезность проблемы, связанной с пандемией. Первоначальная реакция предпринимателей была спокойной. Несмотря на это, некоторые начали планировать свои действия на случай ухудшения ситуации.

Как показывала практика, бизнесмены не воспринимали коронавирус, как реальную угрозу, пока в марте 2020 года не была объявлена самоизоляция и карантин. Только после официального запрета на осуществление деятельности на срок в один месяц, предприниматели осознали возможные убытки, которые может принести пандемия.

Что можно было сделать на тот момент? Существовало мало выходов из ситуации, которые бы помогли сохранить хотя бы часть прибыли. Не претерпеть убытки оказалось вообще невозможно. Государство стремилось помочь бизнесу, особенно малому, оно выделяло средства на выплату заработных плат, но длилось это только в первые месяцы, далее предприниматели справлялись своими силами. Именно это и стало ключевым моментом упадка бизнеса.

Как утверждают эксперты, исследовавшие проблему и рассмотревшие статистику работы предпринимателей,  даже последующая помощь государства не вывела бы большинство бизнесменов на прежний уровень.

У них отсутствовали средства на закупку продукции и обеспечения работы. Оплата труда работников была лишь маленькой частью тех расходов, которые предприниматели несли в процессе работы.

Однако были и те, кто смог сохранить свое положение, пусть и претерпев существенные убытки. Более того, многие из них представители малого предпринимательства.

Как оказалось, наличие неофициально работающих сотрудников в совокупности с трудоустроенными по ТК РФ, может помочь сохранить бизнес. Такое положение дел было в плюс для владельцев компаний, но в минус для граждан, которые оставались без работы и не получали никаких выплат в период карантина.

Такой вариант выхода из положения нельзя считать законным, но по факту, на практике это серьезно помогло. Государство не стало разбираться и наказывать предпринимателей, поскольку основной его целью является поддержание и стабилизация экономического состояния страны.

Продажи

Одежда — это ведущая произвольная покупка. Кроме того, поскольку многие люди остаются дома, у них меньше поводов одеваться для официальных мероприятий. Большинство людей покупают одежду перед особыми случаями, такими как свадьба или отпуск, но, поскольку многие из этих мероприятий были отменены или отложены, необходимости в них больше нет. Увольнения, увольнения и сокращение заработной платы также влияют на продажи. Кроме того, пандемия определенно сыграла свою роль в том, что потребители ищут более удобный и расслабляющий деним. Спрос на спортивные костюмы, пижамы, худи, спортивную одежду и другую одежду для отдыха резко вырос. Мешковатые джинсы, например, заменяют узкие. Модные потребности и интересы людей сильно меняются, поскольку они предпочитают удобную одежду высокому дизайну. Изменение вкусов потребителей в соответствии с одеждой и стилями привело к тому, что компании переориентировались на одежду для дома и активного отдыха, идеально подходящую для дома. Более того, с изменением внимания покупателей к безопасности, здоровью и благополучию розничные торговцы сталкиваются с постпандемической проблемой удовлетворения новых потребностей клиентов с уделением большего внимания вопросам гигиены и безопасности, чтобы сохранить своих клиентов.

Петр, расскажите, пожалуйста, как Вы работали в условиях пандемии? Как это отразилось на Вашем бизнесе? С какими трудностями Вы столкнулись?

Первое время вообще никто не понимал, как действовать дальше. Всех отправили на длительную самоизоляцию, и жизнь полностью остановилась на этом. Это было наше первое испытание. Клиенты, которые должны были подписывать договоры, пропали. Если они брали трубку, это уже было хорошим знаком. Новые договоры не заключались вообще, клиенты откладывали их подписание на потом.

Все боялись сокращений и берегли свои деньги, которые в любой момент могли понадобиться на другие цели. Это была первая проблема, с которой мы столкнулись. Я не беру в расчет сложности с пропускным и масочным режимами, обязанностью выполнять все указания и постановления правительства, с которыми столкнулись все компании без исключения. В режиме самоизоляции мы смогли подписать только несколько договоров, а это очень мало для нашей компании, такого у нас вообще не бывает. Этого не хватало даже на самоокупаемость. Мы, как и многие, ушли в минус.

Вторая проблема, с которой мы столкнулись, – это невыполнение обязательств клиентами по оплате наших услуг. Обычно наши клиенты вносят поэтапные платежи за выполненные работы. Во время самоизоляции они просто перестали вносить платежи. У всех была паника в голове, никто не понимал, что происходит, – это был настоящий хаос. А нам в любом случае нужно было выплачивать людям зарплату, вносить платежи по аренде офиса, оплачивать налоги и т.д. Эти расходы никто не отменял.

Следующая проблема – это резкое подорожание рабочей силы. Границы закрыли, рабочие перестали приезжать, появился резкий дефицит рабочей силы. Новостройки сдают, дома строят, рабочие нужны и в Москве, и в области, а их нет. Они просто не могут приехать на заработки, потому что границы закрыты. Договоры мы заключаем заранее, иногда за год, иногда за два, люди вносят аванс. Мы обязаны выполнять свои обязательства. А рабочих не хватает, те, кто остался, поднимают свои ценники, так как прекрасно понимают данную ситуацию. В итоге у нас подорожала себестоимость каждой работы.

Три слова о будущем моды

На днях издание WWD ведущих профессионалов в области устойчивого развития моды описать будущее индустрии, ограничившись всего тремя словами.

Sustainable, ethical, artisanal («устойчивое, этичное, ремесленное») — такой был вариант основательницы коммуникационного агентства Eco-Age Ливии Ферт. Основательница экодвижения Fashion Revolution Кэрри Сомерс ответила в духе принципа трех R (в оригинале Reduce, Reuse, Recycle — «уменьши потребление, используй заново, переработай»): reconnected, renewed, revolutionary («заново соединенное, обновленное, революционное»). Основатель платформы Global Fashion Exchange Патрик Даффи назвал слова Circular, regenerative, digital («замкнутого цикла, возрождающее, цифровое»), а генеральный директор бренда Patagonia Роуз Маркарио — всего одно понятие, состоящее из трех слов: regenerative organic agriculture («восстановительное органическое сельское хозяйство»).

Похожие прогнозы дали и участники конференции , посвященной инновациям в моде после эпидемии Covid-19. «Я думаю, что радикально изменится понятие сезонности и производство соответствующих модных коллекций. Думаю, нам больше не нужны показы — все равно эти подиумные образы зачастую не применимы в жизни. Есть и другие способы создать и показать одежду, не расходуя столько материалов впустую», — основательница Fashinnovation Джордана Гуинмарес. Одна из участниц конференции — ювелир Сьюзан Рокфеллер — также надеется на увеличение доли экономики замкнутого цикла (то есть основанной на возобновлении ресурсов и вторичной переработке вместо их извлечения из среды, потребления и захоронения отходов) в моде: «Я надеюсь, что в моде увеличится интерес к новым технологиям и одновременно — к использованию натуральных волокон вроде льна и конопли».

Alamy/Legion Media

Все это похоже на утопические мечты экоактивистов, но у них есть вполне осязаемая подложка: кризис, вызванный пандемией коронавируса, радикально повлиял на все процессы внутри модной индустрии и выявил — буквально! — их неустойчивость.

Низкоквалифицированные работники под ударом

По итогам исследования выяснилось, что в результате пандемии около 36% работников были уволены, либо их трудовой день сократили, для 50% сотрудников ничего не поменялось, у 14% — напротив, увеличилось количество работы.

Больнее всего ситуация ударила по двум категориям: самым низкоквалифицированным сотрудникам и молодым людям до 20 лет. Около 40% из них были уволены. Примерно половина не имела начального образования. Для сравнения — среди докторов наук потерявших работу не более 25%.

Эксперты BCG также выявили сферы, где сокращения носили массовый характер. Выяснилось, что представители сфер искусства, продаж, медиа и легкой промышленности чаще других оставались без работы. Специалистов же из сфер здравоохранения, науки, ИТ и технологий, напротив, увольняли реже остальных.

Экономика образования

Подкаст-реалити РБК Тренды «Меня сократили»: где искать работу

Число людей, оставшихся без работы, во многом зависело от страны проживания. Лидерами среди государств, где уволенных было больше всего, стали Мексика, Конго, Великобритания, Индонезия, Ангола, Камерун. А вот в Таиланде, Сингапуре, Китае и Малайзии, наоборот, большинство людей сохранили свои рабочие места.

«Нелегко найти четкое объяснение этим различиям. Они могут быть связаны с отраслями, наиболее развитыми в отдельных странах», — отмечают авторы доклада.

На российский рынок труда пандемия повлияла в меньшей степени. Только 28% сотрудников оказались уволены или их рабочий день сократили. Чаще других это случалось с молодыми работниками (20 лет и меньше) и людьми предпенсионного возраста (51-60 лет). Чем ниже уровень образования, тем чаще человек оказывался без работы. Как и в других странах, занятости лишались чаще работники сферы услуг и искусства. Реже такая участь постигала сотрудников сферы ИТ и социального обеспечения.

Руководитель пресс-службы HeadHunter Александр Джабаров согласен: в России распространение COVID-19 «ударило» в первую очередь по молодым сотрудникам. Найм таких специалистов прекратился в первые месяцы локдауна. Главная причина — трудности с адаптацией в условиях удаленной работы, сообщил он РБК. Среди сфер, на которые пандемия оказала негативное влияние в первую очередь, — сфера общественного питания, услуг, спорта и офлайн-развлечений.

Экономика образования

Пять сфер и профессий, не пострадавших от коронавируса

Стоит ли верить в мировой заговор?

Все эти публикации ведут к одному: пандемия была спланирована, для того, чтобы взять все население планеты под контроль. Верить этому или нет, каждый решает сам. Но, если рассуждать логически, вирус может убить любого, нет гарантий, что элита, верхушка смогут от него спастись. В любом случае, это риск, а наверняка обеспеченным людям, в руках которых вся власть, не хочется подвергать себя и своих близких риску, им как раз есть что терять.

Но есть и те, кто видит в этом глобальный эксперимент. Например, Мария Шукшина в своем интервью «Царьграду» заявила, что сейчас проводится тестирование, смотрят, как народ будет реагировать на маски и прочие атрибуты, будут сидеть молча. Сейчас все в расслабленном состоянии, никто не знает, что происходит.

Мария говорит, что никогда не была бунтаркой, более того, по натуре она тихая мышка, но ее травят, над ней издеваются на федеральных каналах, но она, тем не менее, не подает в суд. Ей очень больно, что порочат и имя ее папы, особенно потому, что это ложь и клевета.

«Маленький» искусственный интеллект

Наделла не верит, что в ближайшем будущем в мире появится искусственный интеллект, который сможет функционировать наподобие человеческого мозга или даже лучше. При этом он считает, что за ближайшие годы человечество сделает несколько крупных прорывов в развитии этого направления, и все они произойдут в ускоренном темпе.

Сейчас Наделла видит перспективу в «маленьком искусственном интеллекте реального мира». Под этим термином он подразумевает технологии, которые помогут улучшить качество работы во всех областях: от розничной торговли до медицины. Передовые сотрудники компаний смогут делиться своим опытом в предметной области и автоматизировать его при помощи ИИ. Например, с помощью функции распознавания речи или изображений. Облачные технологии смогут хранить эту информацию и делать ее более гибкой и доступной для других работников отрасли.

Бизнесмен считает, что с приходом «маленького» искусственного интеллекта в компаниях случится переворот, сравнимый с появлением электронных таблиц и текстовых процессоров. ИИ изменит существующие профессии и поможет создать новые рабочие места.

Вместо физической дистанции — дистанция социальная

Артемий Магун, социолог, философ

Взгляд на человеческий контакт как на априори заразный и нечистый уже давно стал частью современной культуры, считает Артемий Магун. По мнению профессора, это впервые становится заметным в XX веке, когда «поворот к технологической городской культуре и массовому обществу» как раз «сопровождался увеличением социальной дистанции». Позднее к этому отчуждению добавился другой тренд: после 1968 года в западном обществе стало активно распространяться физическое дистанцирование от начальства (например, постепенный отказ от рукопожатия) для того, чтобы нивелировать доминирование — будь то сексуальное или иерархическое.

Так что сегодня мы стали свидетелями характерной «ошибки» — как будто бы нечаянной, — когда вместо «физического дистанцирования» ввели понятие «социальной дистанции». «Недавно CNN опубликовал ответ нескольких социологов UCLA, которые утверждали, что термин на самом деле был неправильным (к сожалению, их вмешательство было уже запоздалым!). Речь идет о физическом, а не о социальном расстоянии. Никто не просит людей иметь меньше друзей или относиться к ним менее эмоционально. Они все еще могут плакать вместе по Zoom или в Skype».

Но физическое и символическое переплетены, замечает Артемий Магун. «Человеку трудно отойти от другого человека, не повредив его или ее чувствам. Девиз «социальной дистанции» является симптоматической эмблемой происходящего именно из-за того, что он воплощает в себе qui pro quo (лат. «кто вместо кого» — фразеологизм, обозначающий путаницу — РБК Тренды) между физическим и социальным. Мы видим физическое расстояние, но думаем о социальном, потому что это наша слабость». Поэтому и ошибка «социального дистанцирования», путаница между физическим и символическим, — яркий симптом сложностей современной коммуникации.

Подержанная мода

Поскольку пандемия COVID-19 все еще продолжается, потребители беспокоятся о здоровье и финансах. Пандемия вызвала уже существующий всплеск подержанной моды. Перепродажа или продажа «заранее любимой» одежды стала более популярной во всем мире, и ее можно увидеть по нескольким каналам социальных сетей. Пытаясь преодолеть финансовые затруднения, потребители начали переосмысливать способы получить что-то от неиспользованной одежды, лежащей в их шкафах. В то время как некоторые все же решают пожертвовать свою одежду, другие рассматривают свой гардероб как торгуемый, ценный актив и решают продать. С точки зрения высокого класса, вы можете продать ту сумку Gucci или Hermes, которая стояла на полке вашего шкафа, собирая пыль и не использовалась, через онлайн-магазин подержанных товаров , такой как RealReal , ThredUp или Poshmark , и получать деньги от Это. Рассматривая это со стороны покупателя, вы можете приобрести новую или почти не использованную одежду и аксессуары по более доступной цене, которые идеально подходят для потребителей в это время.

Бесконтактное будущее

После теракта 11 сентября 2001 года в США мир привык к тотальной проверке и рамкам в аэропортах. В случае с пандемией COVID-19 измерение температуры на международных рейсах и санитайзеры в общедоступных местах также станут привычным делом. А стремление к стерильности из-за ощущения невидимого врага останется с нами навсегда.

Мы стали больше думать о своем здоровье, интересоваться природой вирусов, особенностями их распространения, профилактическими мерами и работой иммунитета. Все узнали о понятии личного пространства, и тенденция к дистанцированию во многом продолжит свое развитие. Привычка держаться на расстоянии от тех, кто кашляет — и от всех остальных, на всякий случай, — прочно войдет в нашу жизнь.

Работодатели и сотрудники смогли освоить «удаленку», и далеко не все захотят возвращаться к традиционному формату работы. На этом фоне, возможно, в ближайшее время мы увидим настоящую революцию в менеджменте.

Сопутствующая тенденция — перемещение жителей из мегаполисов в ближайшие областные центры или даже кардинальные изменения места жительства для тех, кто полностью сможет перейти на «удаленку».

Социальная экономика

Туда и обратно: почему побег в пригороды не станет долгосрочным трендом

Наше жилье также должно поменяться и стать более комфортным, чтобы выполнять разные функции: члены семьи не должны мешать друг другу работать, учиться и заниматься домашними делами. Для этого нужны большие площади и новые планировки помещений — что опять же легче осуществить вне центра города.

Новая реальность также привела к технологическому скачку, который приблизил четвертую промышленную революцию. В нашу жизнь плотно вошли онлайн-покупки и дистанционные услуги. Как известно, для формирования привычки нужно 40 дней, а многие люди находятся дома уже существенно дольше, поэтому «цифра» с нами надолго.

Появился даже новый термин — бесконтактное будущее. Если раньше мы недооценивали значимость бесконтактных платежей, пропусков, то сейчас все это выходит на первый план, и выходит навсегда.

Яркий пример: цифровые валюты, бесконтактные биометрические системы, доставка еды роботами, оплата на заправках и во многих других местах, онлайн-экскурсии и путешествия в любую точку мира и т.д.

«Вирус напомнит нам старую истину о том, насколько мы не равны»

Ольга Токарчук, польская писательница

В своем эссе «Окно» лауреатка Нобелевской премии по литературе ставит вопрос: не вернул ли нас на самом деле карантин к нормальному образу жизни? Что «если не вирус является нарушением нормы, а как раз наоборот — беспокойный мир до его появления был ненормальным?» Карантин как будто вернул нас в детство, когда мы могли тратить время впустую, «часами смотреть в окно, наблюдать за муравьями, лежать под столом, воображая, что это арка». И то, что мы так страстно отрицали в бесконечной суете нашей повседневности — свою хрупкость, уязвимость, смертность — вдруг предстало перед нами во весь рост.

Наше постоянное культивирование мобильности, взгляд на себя как на неустанных и великих путешественников также оказались иллюзорными: как только нас настигла опасность заражения мы вновь вернулись домой — укрылись в своем «гнезде». Ведь «какими бы большими путешественниками мы ни были, в ситуациях как эта мы всегда будем возвращаться домой».

Но, быть может, самое горькое напоминание этой эпидемии — это напоминание о нашем неравенстве: «Некоторые из нас полетят на частных самолетах в дом на острове или уединятся в лесу, пока остальные останутся в городах, будут управлять электростанциями и водопроводными станциями. Другие будут рисковать своим здоровьем, работая в магазинах и больницах. Кто-то заработает на эпидемии, а кто-то потеряет все, что заработал в жизни».

Футурология

Линор Горалик: «вечный карантин» и будущее COVID-неравенства

Замедление и перезагрузка

За последние годы модным брендам стал привычным календарь, при котором приходилось выпускать по шесть-восемь коллекций в год: сезонные, межсезонные, мужские, женские, приуроченные к праздникам и не только. Наращивание количества новых и новых коллекций и быстрая их смена провоцировали перепроизводство. Если до кризиса оно было возможно и работало как маркетинговый инструмент, то в новых реалиях стало экономически неоправданно — другими словами, из-за падения продаж брендам просто невыгодно производить так много. Из-за коронавируса волей-неволей пришлось одну за другой отменять недели моды, что дало дизайнерам возможность подумать над тем, насколько оправданна модная гонка и дорогостоящие, ресурсоемкие модные шоу. Saint Laurent первым из крупных люксовых брендов отказался от традиционного расписания показов на 2020 год и взял паузу, чтобы войти в «собственный ритм» выпуска коллекций.

Katie Jones/WWD/Shutterstock/Fotodom

Saint Laurent весна-лето 2020

Пандемия и самоизоляция принудительно научили нас замедляться. Замедляются потребители модного продукта, замедляются производители, замедляются дизайнеры. «Эти дни — повод для меня жить в другом темпе, освобождая место для эмоций и мыслей, которые часто терялись в моей перенасыщенной жизни. Я заново открыл для себя вязание крючком, оценил святость ручной работы, — о своих буднях креативный директор Gucci Алессандро Микеле и добавил: — Этот кризис показывает нам, что мантра экономического роста разрушила нашу окружающую среду и коэволюционные отношения между человеком и природой. Этот кризис показывает нам, что наш мир движется в направлениях, которые необходимо подвергнуть глубокому сомнению».

К похожим выводам приходят и другие дизайнеры. «Сейчас мы заново открываем ценности. Изоляция ведет нас неизведанными путями», — креативный директор Marni Франческо Риссо. А глава Altuzarra Джозеф Альтузарра добавляет: «Приходит осознание, что у нас слишком много продукта и что некоторые вещи уже устарели — постоянные полеты в разные города, огромные модные коллекции, драконовские циклы уценки». После кризиса в моде все будет иначе — это единогласно подтверждают Донателла Версаче, Тори Берч, Марк Джейкобс, Пьерпаоло Пиччоли и многие другие.

Quim Llenas/Cover/Getty Images

Мы можем думать о модной индустрии как о махине, неповоротливой системе, которую невозможно направить к светлому будущему усилиями отдельных активистов и осознанных покупателей, которые беспокоятся об экологии и этичности. Тем не менее мода — это в первую очередь люди, которые ее создают и которые ее потребляют. А у людей появляются новые потребности и новые ценности, которые хочется транслировать в том числе через одежду. «Нам нужно больше креативности, позитива, оптимизма. То, что сможет вернуть покупателей в магазины, — это эмоционально заряженные, честные вещи», — Альтузарра, и именно такой продукт придется предложить своему покупателю модной индустрии, если она хочет выжить после пандемии.

Авторы Гайдпарка

• bambambigelow

  Американский кинотеатр в последний момент отменил премьеру фильма «16-й» о Пригожине

  Читать полностью

• koeganov

  Volkswagen ID.5 добавляет стиля линейке электромобилей VW

  Читать полностью

• Александр Рохмистров

  Госдеп в ходе расследования, не смог найти бутылку виски, подаренную Помпео. А за новой сгонять?

  Читать полностью

• Галина Иванова

  Стремление к цели как бегство от реальности

  Читать полностью

• Бедный Виктор

  Зачем власть поспособствовала самоизоляции народа на курорте?

  Читать полностью

• Светлана Никитина

  Каждый вшивый привитый лезет, и суёт свою баню противникам вакцинации

  Читать полностью

• Наталья Челышева

  Когда же наша власть попросит прощения у доноров?

  Читать полностью

• pawel pegow

  Король Артур: был ли такой монарх

  Читать полностью

• Мiкалай Паддубiцкi

  65 лет венгерскому восстанию против социализма со звериным лицом

  Читать полностью

• bambambigelow

  Русофобия едва не загнала Молдавию в украинскую ловушку

  Читать полностью

• Пчёлка 501

  И штурман уточняет в последний раз маршрут

  Читать полностью

• Галина Русина

  Вышиванка

  Читать полностью

Переобучение — путь к успеху

Пандемия бросила вызов многим специалистам. В условиях локдауна предприятия старались максимально автоматизировать свою деятельность — участие людей в производственных процессах старались свести к минимуму. Например, в ресторанах быстрого обслуживания сократили большинство кассиров, и вместо них поставили аппараты самообслуживания. Процесс автоматизации лишил и продолжает лишать работы миллионы людей, в связи с чем возникла необходимость переобучения.

Опросы BCG показали, что 68% сотрудников на новую профессию «готовы переучиваться в любом случае». Еще 28% сделают это, «если будет необходимо». Только 4% респондентов заявили, что не готовы менять сферу деятельности ни при каких обстоятельствах. Выше процент работников, готовых к переподготовке, в тех отраслях, «которые пережили наибольшие разрушения», сообщили эксперты. Это сфера услуг и ретейл. Ниже он в научном, медицинском сообществе и социальной сфере.

Экономика образования

Карьера как предчувствие: зачем нужна новая система профориентации

Наряду с этим число людей, готовых освоить новую профессию, в разных государствах неоднородно. Чаще других готовы учиться новому жители африканских и азиатских стран. Лидерами списка стали Конго, Камерун, Ангола. Американские и европейские рабочие реже хотят получать новые навыки. Нидерланды, Дания и Венгрия оказались в конце списка. Объяснение этому простое: в бедных странах люди надеются только на себя, в богатых же развита социальная защита. Даже оставшись без работы, граждане получают денежное пособие и зачастую сохраняют приемлемый образ жизни.

«Европа — это место, где люди по-прежнему гордятся полученным образованием и часто рассматривают выбранную профессию, как жизненный путь», — резюмируют авторы исследования.

При этом большинство россиян готовы подстраиваться под меняющуюся действительность и получать новые профессиональные навыки. Согласно опросу HeadHunter, 86% респондентов хотя бы раз в жизни повышали свою профессиональную квалификацию. Готовность получать новые знания — отличительная черта жителей нашей страны. Результаты исследования BCG говорят о том же: так, 56% респондентов «хотят пройти переквалификацию в любом случае», еще 41% — в случае необходимости. Только 3% сотрудников совершенно не готовы менять профессию. Чаще других готовы к новым знаниям молодые люди — от 20 до 40 лет. При этом россияне самостоятельно обучаются новым знаниям. Самообразованием занимаются 76% людей, для сравнения — по миру этот показатель составляет 62%.

Экономика образования

В каких компаниях хотят работать россияне — рейтинг HeadHunter

По количеству времени, которое люди тратят на приобретение новых навыков, лидируют развивающиеся страны. Возглавляет этот список Турция. Затем следуют Кот-д’Ивуар, Камерун, Конго, Сенегал. В конце рейтинга расположились Сингапур, Франция, Швейцария, Нидерланды.

Возраст и уровень образования также влияли на желание приобретать новые навыки. Молодые работники были чаще настроены на обучение, чем зрелые люди. При этом чем выше уровень образования у человека, тем с большей долей вероятности он менял профессию. Доктора наук решались на это в два раза чаще граждан со средним образованием.

Около половины опрошенных BCG для повышения квалификации использовали онлайн-инструменты — курсы, мобильные приложения. В 2018 году таких было всего 36%. Толчок к развитию дистанционного образования дала пандемия, к таким выводам пришли эксперты. Еще одна тенденция — за два года вдвое увеличилось число людей, использующих государственные обучающие программы. Правительства стран помогали в образовании гражданам, оставшимся без работы и денег.